Райхельгауз, конечно, талант, но зачем же стулья ломать?! Одесский ТЮЗ со страхом ждёт московских гастролёров

Нью-Васюки в двух шагах от Дерибасовской.

Казалось бы, приятная новость: в Одессу едет в конце мая московский театр, везёт не один и не два, а сразу шесть спектаклей. Большие гастроли москвичей – такое бывало часто в советские времена, а потом, увы, сошло на нет, накладно выходит как для гастролёров, так и для зрителей, не особо готовых целую неделю покупать дорогие билеты. Впору воскликнуть: радость-то какая! Но трещит по швам, поскрипывает всеми имеющимися старинными рамами, трепещет Одесский театр юного зрителя, ведь реклама гастролёров выглядит прямой угрозой: «Московская «Школа современной пьесы» перестраивает Одесский ТЮЗ». Да и ранее делались заявления худруком москвичей Иосифом Райхельгаузом о том, что некий архитектор с экзотичным именем и фамилией уже сделал проект реконструкции ТЮЗа, где будет «шекспировский зал» и многое другое, здание разрастётся вверх и вглубь.



А надо ли перестраивать памятник архитектуры? Что имеется в виду? Для начала вот что: в ряде интервью Иосиф Райхельгауз сообщил, что пространство каждого спектакля решено по-особому, необычно, кресла партера будут убраны и частично перемещены на сцену. Мало того, в спектакле-памфлете «Медведь» по Дмитрию Быкову пространство будет залито некой жидкостью, напоминающей нефть. Ну, жидкость можно, в крайнем случае, отмыть, но зачем же стулья ломать?

«Мы даже собирали местком по поводу партера, - беспокоится глава профсоюзного комитета ТЮЗа, заслуженная артистка Украины Валентина Губская. – Ну, вырвут кресла, а поставят ли их на место, и в каком состоянии после всего этого окажется пол, достаточно старый и ветхий? Не получится ли так, что гастролёры уедут, а мы лишимся нашего зала, в итоге – и всего здания? Мы настаивали на том, что Иосиф Леонидович должен подписать с нашей дирекцией соглашение, в котором обязуется привести зал в прежний вид. Сейчас этот пункт внесён, но из нашего пола если выдрать кресла, вряд ли получится поставить их на место в прежнем виде. Тем более, он везде заявляет, что гастроли убыточны, москвичи на этом ничего не заработают. И вот что странно – приезжал он к нам неоднократно, делал заявления на камеры: «Родители! Да как вы можете водить детей в этот театр? Здесь же всё рушится!» Нам после этого даже вернули 20 билетов на спектакль «Про мою маму и про меня». А теперь он приглашает зрителей… в этот же зал, да и свою труппу, получается, подвергает смертельному риску? Не нужны нам никакие реконструкции, нам бы нормальный ремонт сделать, фундамент укрепить, трубы водопроводные заменить. Как собирается Райхельгауз со своим архитектором увеличивать этажность нашего здания, когда уникальный расписной потолок в зрительном зале трогать нельзя?! И что это за оскорбительные фразы в интервью Райхельгауза: «Прежде всего, я хочу, чтобы люди вспомнили, что на карте этого города есть ещё одно театральное место. Сейчас о нём забыли. Туда уже несколько лет никто не входил». Ходят к нам дети целыми классами, и с родителями, зачем говорить неправду?»

В ряде интервью Иосиф Леонидович не забывал подчеркнуть, что одесские гастроли, тем более в ТЮЗе, заведомо убыточны, но дело это святое, подарить землякам (ведь Райхельгауз бывший одессит, да и в труппе каждый второй имеет в Одессе не тётю Раю, так дядю Изю) настоящее искусство. В 2010 году большие гастроли «Школы современной пьесы» проходили на сцене Одесского театра музыкальной комедии, билеты расходились, скажем так, неважно. А о том, чтобы вырывать кресла партера из пола, там и речи быть не может, этого вообще не допустит ни один театр в Одессе, кроме ТЮЗа. Почему дирекция ТЮЗа идёт на это? Говорят разное – и о детях, которых хотелось бы пристроить на курс Райхельгауза в ГИТИС, и о надеждах сохранить своё положение при новом худруке, каковым Райхельгауз неминуемо станет.

Однако вернёмся к нашим стульям, то бишь креслам партера. Сценическое пространство – дело, конечно, важное. И экспериментировать с ним сам Бог велел. Но, помнится, играли в конце девяностых те же москвичи в том же зале «Записки русского путешественника» без всяких стуловредительств, просто сделали помост, выходящий со сцены в первые ряды, и неплохо получалось. А «Дом», сыгранный «Школой современной пьесы» два года назад в музкомедии, где на сцене сидели вперемежку артисты и зрители, да ещё и экраны мерцали тут и там, смотреть было неудобно. Все эти манипуляции со сценическим пространством во многом от лукавого, был бы спектакль хорошим, такой и просто из зала посмотрят, старым дедовским способом…

Театральной Одессе не даёт покоя мысль: неужто и вправду Иосиф Райхельгауз готов хотя бы частично вернуться в Одессу, руководить ТЮЗом, который должен стать, по его мысли, одесским театром? И как это соотносится со статусом детского театра, ведь государство Украина (Райхельгауз гражданин России, если кто не понял) театрам для детей оказывает поддержку, быть может, недостаточную, но всё же… А некий «Одесский театр» мог бы существовать как частный, и построить его можно бы в спальном районе сразу с «шекспировским» и иными залами, при чём тут, собственно, ТЮЗ? Уж не при том ли, что у Райхельгауза давний творческий (а говорят, и финансовый) конфликт с дирекцией находящегося в соседнем с ТЮЗом здании Русского драматического театра? И как это должно выглядеть, как гримасы недоброжелательно настроенных соседок по обе стороны забора? Смешно, ей-богу.

«Со многим, что говорит Райхельгауз в своих выступлениях, интервью, я согласен, - комментирует художественный руководитель Одесского академического украинского музыкально-драматического театра имени Васылько, народный артист Украины Игорь Равицкий. – Театр юного зрителя требует внимания, обновления, нужно расширять репертуар, чтобы туда можно было ходить всей семьёй: утром ребёнок посмотрел спектакль по Джанни Родари, вечером папа с мамой пришли на спектакль по Тому Стоппарду, почему бы и нет. Райхельгауз в качестве худрука одесского театра – тоже вполне возможно. Большие мастера часто уезжали в глубокую провинцию, брали неуспешные театры, создавали на их базе нечто замечательное – такие примеры в истории были, идея сама по себе неплохая. С чем я согласиться не могу, так это с негативной оценкой, которую даёт Иосиф Леонидович одесским театрам. Прежде чем давать оценку, надо знать ситуацию. Мы не видели в нашем зале Иосифа Леонидовича на наших спектаклях уже много лет. Мы привлекаем к работе на нашей сцене лучшие режиссёрские силы страны. Я приглашаю его посмотреть 5 или 6 лучших наших спектаклей, работы режиссёров Богомазова, Троицкого, Бакирова, Одинокого, Равицкого, в конце концов. И в ТЮЗе следовало бы посмотреть спектакли, в музкомедии, в русском театре. А такое огульное отрицание для меня как художественного руководителя, по меньшей мере, оскорбительно. Не есть ли такие его высказывания очередным пиаром: «А вот я приеду, и всё станет хорошо?» Театр юного зрителя нуждается во внимании, нынешнему директору, Евгению Буберу, безумно трудно, у театра должен быть худрук, организатор, умеющий выстраивать творческую платформу на долгие годы. Нью-Васюки не есть ли это, все эти проекты с «шекспировскими» залами? О каких преобразованиях можно говорить, оригинальных, но нереальных, если театр до сих пор не может хотя бы трубы в подвале поменять, до «шекспировских» ли залов? Боюсь, что бы акция Райхельгауза не стала попыткой привлечения внимания к человеку, скажем так, немного уставшему».

Нью-Васюки – наконец-то слово для храма искусства под маркой «Одесский театр» найдено. Что ж, вполне забавная затея, но для чего жертвовать старинным зданием на Греческой, в двух шагах от Дерибасовской? Может быть, стоит поискать партнёров для воплощения оригинального проекта экзотического архитектора где-нибудь в районе проспекта Маршала Жукова или улицы Паустовского? На хорошие спектакли зритель туда поедет. А детям, пожалуйста, оставьте ТЮЗ – с детским репертуаром и, конечно, креслами.

Фото взяты со страницы гастролей «Школы современной пьесы» в сети Facebook

Автор: Гудыма Мария